На пороге монашеской жизни

После смерти отца новое настроение, новые чувства и думы наполнили сердце Николая: надо окончательно определиться, начинать самостоятельную жизнь и служение. Похоронив отца и лишившись родительского дома, он оказался на пороге монашеской жизни. Но, с исключительной ответственностью относясь к этому шагу, он никак не мог решиться на постриг. Много молился, страдал, но не чувствовал в себе силы порвать с миром.

Господь в лице затворника отца Алексия Зосимовского послал Николаю второго отца и попечителя. С его благословения сестра Анна Ивановна вступила в брак, а когда стала говорить о браке Коли, старец сказал:

— Я ему приготовил невесту — высокую, красивую, стройную брюнетку, глаз не оторвешь.

— Где же, батюшка, ваша невеста?

— За дверью, — указал он на висевшую мухояровую мантию.

* * *

Лавра звоном, благолепием, подвигом тайных подвижников призывала Николая

на иноческии путь… Три друга объединились любовью к монашеству и стремлением к нему: Николай Звездинский, Виталий Ставицкий и Полиевкт Назаркевич. Четвертым был кроткий юноша Дмитрий Успенский, приехавший из Чернигова.

У раки преподобного Сергия, прося его помощи в исполнении избранного ими жребия, друзья дали торжественный обет принять монашество. Первым должен был постричься Виталий Ставицкий, затем Николай Звездинский, а третьим Полиевкт. Учась в Академии, они много молились и проводили подвижническую жизнь: читали аскетическую литературу, прилагая к себе духовные советы святых Отцов. Трудно было молиться уединенно. Порядки в Академии строгие, весь день проходил на людях, в классных комнатах. В спальни заходить не разрешалось. Но, случалось, Коля пробирался туда под предлогом забытого платка и стоял с четками на молитве. «Что вы делаете здесь в неурочные часы?» — замечал инспектор. Коля прятал четки и принимал вид озабоченного делами студента.

Некоторые профессора Московской Духовной Академии не любили студентов, стремившихся к аскетической жизни и сугубой молитве, видели в них будущих архиереев, монахов и крайне им не сочувствовали, называли карьеристами, незаслуженно снижали отметки.

— Хватит и тройки. Вам нужно смирение. В монахи готовитесь, — следовал холодный ответ.

И многие студенты заражены были модным тогда вольнодумством и настроены против православных традиций, церковных уставов, монашества, почитания святынь, благодеяний и благотворителей и т. п.

К «ревнителям Православия» относились очень неодобрительно.

— Кто эти духовные? Держатся монахов, которые нас угнетают! Их приспешники! Не давать им рукопожатия, не приветствовать успехи!

Видя все это, Николай и его друзья-сомолитвенники еще более утверждались в верности православным уставам, приобретали чуткость и непримиримость к их искажению.